«Дюна» стала одним из самых приятных киноуспехов этого года. Сыграло много факторов: актерский состав и съемочная группа сейчас на пике своих карьер, оригинальная книга Герберта — это культовое научно-фантастическое произведение, а сама картина представила серьёзный эпический сюжет, который (вопреки сомнениям критиков) понравился многим зрителям.
«Дюна» всегда была одной из мифических «неснимаемых» историй, в прошлом имевших опыт провальных постановок. На этом фоне решение Дени Вильнёва снять только первую половину книги без гарантированного продолжения казалось рискованным, но всё обошлось — «Дюна: Часть вторая» получила зеленый свет, и перед Вильнёвым стоит задача продолжить начатое и довести до конца историю Атрейдесов.
Фильм показывает главных персонажей и сюжетную канву ещё в первые минуты — так сценаристы избегают множества сложных диалогов и упрощают некоторые части истории. Иногда они перегибают палку: в книге Герберта много говорится о том, как «политика, война и религия» используются различными деятелями для достижения или сохранения власти.
В первой половине романа основное внимание уделяется политическому аспекту, прежде чем война перевернет все карты, а во второй половине основное внимание уделяется религии. В фильме, однако, с самого начала религии уделяется гораздо больше внимания: делается упор на видения Пола Атрейдеса и того, как Бене Гессерит влияют на него.
Почему концовка Дюны не сочетается с сюжетными изменениями?
На последних минутах «Дюны» Пол отправляется в путь с фременами, коренными жителями Арракиса, которые приняли Пола и его мать Джессику (Ребекка Фергюсон) в качестве гостей. Вильнёв сказал, что он выбрал этот момент в качестве концовки, потому что «это момент, когда мы наконец-то чувствуем, что Пол [перешел] от мальчика к взрослому, и вся эта арка первой части завершена»:
Моей первой идеей было остановиться тут. Мы попытались сделать это немного позже, потому что в книге есть естественных двухлетний перерыв или что-то в этом роде. Но это не сработало, потому что было ощущение, что в самом конце двух с половиной часов вы внезапно начинаете новую историю — историю о том, как Пол и Джессика знакомятся с культурой фременов и принимаются фременами.
На самом деле, в книге подчеркивается, насколько взрослым Пол казался всем с самого начала, и этот элемент, предположительно, был уменьшен в фильме в попытке усилить выбранную Вильнёвым концовку. Это важный момент, да — но не настолько значительный, чтобы служить кульминационным финалом.
Можно ли было это исправить?
В книге, после того как Пол и Джессика Атрейдес присоединяются к фременам, происходит церемония, на которой Джессику просят выпить Воду жизни — яд, который (если ей удастся его переварить) превращается в нетоксичную жидкость, возвышающий выпившую его женщину до ранга Матери-отступницы.
Если ей не удастся выжить, то она оставит Пола наедине с фременами: её смерть будет означать, что они были недостойны присоединиться к ним. Однако её выживание и возведение в ранг Матери-отступницы фременов может стать одним из крупнейших шагов в планах Бене Гессерит на Арракис.
Как Вильнёв и говорил, после церемонии книга перескакивает на несколько лет вперед во времени. И это создаёт ещё одну проблему: второй части «Дюны» придётся сначала показать последствия ритуала с Водой жизни и только потом совершать временной скачок.
Если бы сюжет первого фильма был немного расширен, то скачок во времени произошел бы между фильмами, обеспечив более захватывающее и загадочное начало новой «Дюны». Но мы имеем то, что имеем — и от этого только интереснее наблюдать за будущим фильмом Вильнёва.