«Независимая газета» продолжает серию интервью с политиками, которые баллотируются в Мосгордуму. Еще один самовыдвиженец – тележурналист, член Академии Российского телевидения Наталия МЕТЛИНА, идущая на выборы в 35-м избирательном округе, рассказала корреспонденту «НГ» Александру МАЛЫШЕВУ, сколько волонтеров нужно кандидату в штабе и почему сбор подписей – адский труд.
– Почему вы решили баллотироваться в Мосгордуму, есть ли у вас определенная задача или несколько, которые вы хотите решить, работая в городском парламенте?
– Я – человек, ориентированный на действие. Все ситуации, когда мне рассказывают какие-то истории, жалуются на жизнь, становятся для меня спусковым механизмом, я обязательно стараюсь как-то ситуацию разрулить. Найти решение. Это началось не сейчас, это всю жизнь. По своему проекту «Безопасный возраст» я общалась с очень большим количеством людей. Это люди в большинстве пожилые, которые очень остро воспринимают многие бытовые ситуации и ценят реакцию на их проблемы. Я стала реагировать, втянулась во все их истории и обстоятельства. В общем, как булгаковская Маргарита Фриде, дала им твердую надежду, что сумею помочь. Они верят мне. Если они «останутся обманутыми, я попаду в ужасное положение». Это цитата, но я так чувствую. Ради этих конкретных людей я согласилась баллотироваться в депутаты. Потому что журналист может пугать ГБУ «Жилищник» критическим сюжетом и заставлять их чистить мусорные камеры и травить крыс (а именно это я в том числе и делала), но это не метод. Проблемы нужно системно решать, а это уже работа депутата, а не журналиста. В Мосгордуме я вижу перед собой целый ряд задач, в том числе контроль за бюджетом Москвы. Я реально не понимаю, сколько можно менять плитку на плитку, в то время как медицина и образование требуют реальной поддержки. Про медицину вообще отдельная история. Люди из Теплого Стана по пять месяцев ждут очереди на УЗИ. Причем на УЗИ их отправляют в поликлиники соседнего района Ясенево. Эту ситуацию надо менять. В моей программе по медицине очень много пунктов. Отдельная тема – безопасность, особенно пожилых людей. Здесь необходим целый комплекс мер, в том числе изменение законодательства. Не все входит в компетенцию депутата Мосгордумы, но я постараюсь, чтобы меня услышали на всех уровнях. Необходимо строить муниципальное жилье вместо коммерческого. То, что творит в Москве строительное лобби, – отдельная история, с варварской застройкой надо бороться. Еще одна тема – это благоустройство. Между жителями и властью необходим диалог – любые перемены должны быть только после общественных слушаний.
– Как вы оцениваете старт предвыборной кампании, почему он оказался таким напряженным и скандальным?
– Потому что механизм сбора подписей – это ужасный, отвратительный, несправедливый к самовыдвиженцам барьер. Я не понимаю, зачем так издеваться над людьми. Почему кандидаты от парламентских партий – иногда совершенно бесцветные, как моль, не знающие округа, чуждые ему – регистрируются по щелчку пальцев буквально, а мы должны наизнанку выворачиваться, чтобы собрать подписи. Задолго до моего выдвижения я в Юго-Западном округе прочла кучу лекций по теме безопасности для пожилых людей. Я тысячам людей объяснила, что не надо никому открывать дверь, давать свои паспортные данные. И вот мои волонтеры оказались вынуждены ходить и просить открыть дверь. И просить паспортные данные. Мне люди потом перезванивали, спрашивали «Наталия Борисовна, а мы правильно, что подпись за вас поставили? Это не жулики были? Помните, вы рассказывали, что паспорт никому не давать?» Понятно, что если люди в таких условиях сумели собрать подписи, а их не зарегистрировали – это очень обидно. Сбор подписей – адский труд.
– Почему вы идете на выборы как самовыдвиженец?
– Потому что я ни в каких партиях не состою, ни у каких партий не прошу поддержки. Это принципиальная моя позиция, в том числе и как журналиста.
– Как относитесь к акциям (санкционированным и несанкционированным) в поддержку политиков, которые не были зарегистрированы на выборы? Правильна ли линия поведения власти с незарегистрированными кандидатами?
– Люди должны иметь право выражать свое мнение. И на акциях в том числе. Единственная адекватная реакция власти – это еще раз тщательно проверить подписи, сделать эту проверку максимально прозрачной и публичной. И все сомнения разрешать в пользу кандидатов. Однако – закон есть закон – пока правила не поменяли (а все, кто пошел на сбор, с ними по факту согласились), они должны быть соблюдены. Если подписи негодные, регистрировать просто потому, что есть политическое давление – это неправильно. Но негодность подписей должна быть доказана и показана публично. А еще арестовывать протестующих – это, на мой взгляд, ошибка. Вряд ли они представляют действительную опасность для правопорядка. А если это часть публичного диалога или «политики», то аресты – не метод дискуссии. Так же как и дубинки. Но также не метод дискуссии – приватизация морали, которую очень любят оппозиционеры. «Либо вы с нами, либо вы – подонки» – это шантаж. «Либо снимайтесь с выборов, либо вы подонки» – это тоже шантаж. Шантажом взрослых людей не запугать. По крайней мере меня.
– Сложно ли пройти подписной фильтр кандидатам в Москве? Нужен ли он в принципе или устарел? Есть ли ему альтернативы?
– Пройти фильтр очень сложно. Мне это удалось только потому, что к этому моменту я уже лично знала в Конькове и Теплом Стане более 3 тыс. человек, они участвовали в моем проекте «Безопасный возраст», который я вела в Юго-Западном округе. И, конечно, потому, что весь возможный месяц, буквально с дня регистрации меня кандидатом, мои волонтеры с утра до ночи ходили и собирали подписи. Звонили в квартиры, стояли у метро и торговых центров (там, где много людей), принимали подписи в штабе. Очень помогли друзья, которые живут в Конькове и Теплом Стане. Они сами мне звонили, приглашали в гости и буквально за руку водили по соседям. Помогали и те, кто ранее участвовал в моем проекте «Безопасный возраст». Звонили женщины: «Наталия Борисовна, чем помочь? А можно мы с соседкой придем?»
Если говорить о фильтре – он, безусловно, устарел. Ребята, мы живем в XXI веке. Если так уж надо кандидатам предоставить подписи – разрешите людям сдавать их на госуслугах. Сейчас даже бабушки в Москве умеют пользоваться компьютером. В чем проблема? Или вообще отмените. У нас заявлялось изначально 12 кандидатов на округе. Сейчас осталось 6. Что было не зарегистрировать всех 12?
– Как прошла кампания по сбору подписей у вас? Сколько шел процесс сбора подписей, кто в нем участвовал? Много ли было сборщиков и на каких условиях они работали? Сколько подписей удавалось собирать ежедневно?
– Кампания шла очень тяжело, хотя меня к этому моменту уже многие в округе знали. Мы начали собирать подписи 7 июня, а окончили 5 июля. Без малого месяц. Каждый день мы ходили «в поля». Начинали работать около 100 волонтеров, в итоге осталось 72 человека. Было тяжело, не все выдерживали, плюс нескольких человек мы сами попросили в сборе больше не участвовать – они относились слишком легкомысленно к процессу. Оставшиеся 72 и собрали все подписи. Работали как безвозмездно, так и за деньги. Мы оплачивали труд так называемых бригадиров – ребят, которые не только выходили сами на сбор, но и контролировали процесс, рекомендовали волонтеров, расставляли их по местам, смотрели за их работой, отвечали за нее.
– Где удавалось собирать больше всего подписей – при поквартирных обходах, на пикетах, на встречах с избирателями?
– Самыми эффективными были поквартирные обходы и встречи. К сожалению, среди собранных на пикетах подписей было очень много брака. Если о количестве, когда сборщик приносил больше 15 подписей в день – это был праздник и рекорд. Среди 72 моих сборщиков была одна девушка, которая собрала за все время 230 подписей: она стояла у станции метро «Коньково» и была очень активна. Другие приносили за целый день пять-семь подписей. И мы хвалили их за результат. Потому что даже пять подписей в день собрать – это реально большой труд и психологическая нагрузка.
– У некоторых кандидатов обнаружено много недействительных подписей. Как вы проверяли качество подписей, чтобы не допустить проблем в избиркоме? Помогали ли вам графологи или почерковеды?
– У нас была внутренняя комиссия – каждый вечер мы отсматривали листы. Проверяли адреса по Интернету. Листы с сомнительными подписями откладывали. У меня есть друг-юрист, он много лет работает на выборах, он их проверял. Всего мы собрали около 7 тыс. подписей, из которых в комиссию я представила только 5770. Да, мы страховались. И около 200 подписей у нас все-таки были забракованы уже в комиссии.
– Какие наиболее важные проблемы вы видите в своем избирательном округе?
– Мой округ кажется вполне благополучным, но это только на первый взгляд. Проблемы есть, и их много. Это и работа поликлиник, их недооснащенность, их кадровый голод, перегруженность. Это и качество капремонта. Есть несколько домов, где без слез на него не взглянешь. А ведь жители честно сдавали на капремонт деньги, и немалые. Важная задача – установка шумозащитных экранов вдоль МКАДа. Люди реально живут в постоянном шуме. Жалуются на него всем, кому только могут. И ничего не меняется.
– На какие форматы агитации вы делаете ставку, какие форматы связи с избирателями считаете наиболее перспективными?
– Самая важная для меня форма – это личные встречи. Я провожу их по три-четыре в день. И каждая проходит очень эмоционально. По итогам встреч мы продолжаем общаться с людьми. Они заходят ко мне в штаб, приводят родственников и знакомых. В общем, я буквально живу в округе. Постоянно общаюсь с людьми. С 11 утра до 22 часов. И мне это нравится.
– В последнее время немало говорят о необходимости реформирования Мосгордумы, нужны ли перемены? Если да, что следует изменить – формат, количество депутатов?
– Следует изменить круг поднимаемых вопросов. И обсуждать их в другом ключе. В Мосгордуме должны решать проблемы, а не перекладывать бумажки. Недавно на сайте этого замечательного органа – Мосгордумы – были опубликованы итоги его работы за пятилетку. Знаете, что удивило меня больше всего? Полное отсутствие содержательной информации. Московские парламентарии отчитывались количеством заседаний, числом принятых поправок и другой безликой статистикой. При этом среди бессмысленных, не дающих никакой пищи для ума цифр и диаграмм я нашла только несколько текстовых абзацев. Они были посвящены переезду Думы из зданий на Петровке и в Рахмановском переулке в комплекс зданий Московского парламентского центра на Страстном бульваре. Поистине – величайшее достижение пятилетия, есть что предъявить избирателю! Я иду в Мосгордуму, чтобы сделать ее действительно работающим органом. Заставить защищать интересы москвичей. Избавить от безликой безответственности, наполнить своей энергией и желанием действительно добиться изменений. Если с тем же настроем в Мосгордуму придет хотя бы десяток человек, мы изменим этот орган власти. Если нас будет больше – мы изменим жизнь в целом городе к лучшему.