«Больше чем никогда» (Plus que jamais)
Элен (Вики Крипс) больна. Страх и жалость к себе давно ничего не весят, в отличие от кислородного баллона — нелегкая ноша дарит сиюминутную безмятежность: покачиваться (как на ветру) в клубе, считать деревья в железнодорожном путешествии, пройти стометровку не вывернув себя наизнанку. Тягость еще большая — всеобщее сочувствие родных, друзей, преданного парня Матье (Гаспар Ульель). Негоже проводить убывающие дни в четырех стенах. Элен объявляет возлюбленному, что уезжает в Норвегию. Одна. Смотреть на фьорды и искать место под солнцем, где хочется остаться. Может, навсегда.
Легочный фиброз, идиопатический — возникающий по неустановленной причине. Элен находится на перекрестье понятий вроде бы внешне односложных, но на деле тех, что вблизи оказываются больше любого из нас. Неизбежно: легкие, покрывшиеся рубцовой тканью. Возможно: перспектива пересадки — 50/50. Никогда: не сделать вздох также незаметно, как раньше. Не увидеть дружеского, родного взгляда, в котором ты отражаешься как простой человек (личность), без примеси сострадания или боязни. Не будет, как раньше. «Больше чем» — фильм о том, что жить нужно так же легко, как дышать. И если делать это трудно, то стоит сопроводить усилие тем, что обычно давалось легко. Удушающе целоваться, подняться в гору, обнаженным прыгнуть в озеро или занять себя длительной прогулкой по лесу.
Это тактичный, интимный, тихий фильм, рассуждения в котором звучат про себя. Он также хрупок, уязвим и возвышен, как и его героиня. Невесомая актриса Крипс выдающимся образом играет угасание (такое же естественное, что и вечерний закат), не обремененное тяжестью недомоганий. Героиня задыхается, но это лишь тело, сама она давно растворилась во внутреннем изгнании. Летом в Норвегии нет ночи, и это спонтанное приключение — ее последний тянущийся световой день, уехать отсюда — значит все-таки встретить заход солнца. Земной, печальный Ульель, чья роль свидетеля предполагает надрывное принятие, внимательно смотрит в бездну. Но его небесного цвета взгляд, как и последний вздох (которым этот фильм и является), останутся. Навсегда.
«Братство четырех “Л”» (La guerre des Lulus)
1914 год. Мама оставила маленького Людвига (Леонар Фоке) — щуплого ребенка в очках с круглой оправой на пол лица — в приюте и уехала в нейтральную Швейцарию, пообещав вернуться тотчас, как он дочитает книгу Жюля Верна. Но чуда на последней странице не произошло — никто так и не пришел. Взамен воспитатель выдал целое собрание сочинений, чтобы скоротать огорчающее ожидание. После неизбежного закрытия временной обители Людвига (неразлучного с личной библиотекой) переводят в аббатство, спрятавшееся в пикардийской деревушке. Алфавитное расселение сводит его с другими мальчишками, чьи имена начинаются на букву «Л»: самый старший Люсьен (Лу Пинар), косолапый Луиджи (Матис Грос), норовистый Лука (Том Кастен) ростом метр с кепкой. К несчастью, в тот момент, когда квартет отлучается побездельничать на свежем воздухе, аббатство эвакуируют. Так братство четырех «Л» остается без присмотра.
Как и предыдущий праздник непослушания за авторством режиссера Яна Самуэля («Война пуговиц» по мотивам романа французского классика Луи Перго), «Братство» — экранизация умеренно-детской литературы (одноименного комикса Режи Отьера и Ардока). Получился примечательный контекстуальный диалог. Если предвосхитивший «Повелителя мух» Перго был основоположником парадоксальной традиции на стыке реализма и модернизма, то наши современники Отьер и Ардок чтят ее и бережно поддерживают, заодно обогащая свои графические сочинения уморительно-грубоватым юмором на манер Рене Госини и Жан-Жака Семпе (авторы «Маленького Николя»). Здешние мальчуганы также принципиально противятся появлению в своем обществе задавак-девчонок, но бессильны им противиться. Учатся быть в ответе за тех, кого приручили (сталкиваясь с неприглядным фактом своего одиночества), но все равно ищут крохи спасительной неправды, стараясь не замечать разгромленных городских зданий, представляя, что каждое полноправно принадлежит кому-то из них.
Герои «Пуговиц» силились казаться старше, чем они есть, «снимая» привычку взрослых в драке решать, кто прав, и вечно враждовать. «Лулусы» (на французском у имен общий первый слог «лу»), наоборот, упрямо не желают взрослеть, сколько бы ни вынуждала на то судьба. В каждом спонтанном «опекуне» они ищут черты ласкового родителя. В каждом пристанище — уют дома, которого они почти не имели. В каждом нетипичном здании — повод удивиться, ведь если ты никогда не видел Эйфелеву башню, любая другая будет казаться гигантом. Людвиг, Луиджи, Лука, Люсьен и примкнувшая к ним беспризорница Люси (Палома Лебо) обогащают друг друга, ведь, как считал Жюль Верн, дружбы между похожими во всем людьми не бывает. Случайные воспитатели, фрагментарно появляющиеся и трагически исчезающие из жизни юных героев, во чтобы то ни стало пытаются сберечь неприкаянных детей, потому что других шатких мостиков в будущее для них не осталось. «Братство» — экранный эквивалент «Двух лет каникул», увлекательное (пусть и несколько торопливое, несобранное) приключение для старшего школьного возраста из тех, что в литературном формате жадно читают без спроса взрослых, подсвечивая чтиво фонариком посреди ночи.
«Знакомство родителей» (Maybe I Do)
Дожив до седин, но не растеряв подростковой застенчивости, Сэм (Уильям Х. Мэйси) жалеет себя при любом удобном случае — например, закусывая слезы попкорном под скандинавский монохромный артхаус про утомительную зрелость. Почувствовав родство, на киносеансе к нему подсаживается не менее робкая Грейс (Дайан Китон). Одно разочарованное слово о неудавшемся браке за другим и пара проводит вместе целый вечер: прогуливается, перекусывает жареной курицей, но так и не решается на что-то большее. Где-то неподалеку, в гостиничном люксе Говард (Ричард Гир) и Моника (Сьюзен Сарандон) лениво продолжают свою интрижку, пусть она им и наскучила. Молодым тоже непросто: Аллен (Люк Брейси) панически боится брака, потому в прыжке на свадьбе друзей ловит букет невесты, чем обижает свою девушку Мишель (Эмма Робертс).
Жениться или нет? Аллен берет тайм-аут, чтобы подумать. В ответ Мишель зовет провести семейный вечер вшестером — с родителями. Нетрудно догадаться, кто соберется на ужин вместе с выросшими детьми. «Знакомство» — лирическая комедия в пяти декорациях, практически телефильм, напоминающий советские «Иронию судьбы» или «Старый новый год». Непритязательная пьеса, написанная с характерным неврастенически-многословным нью-йоркским снобизмом, в которой заблаговременно угадывается каждая фарсовая неловкость, начиная с нежеланной встречи любовников. Все это вневременно: разражаясь сентиментальными монологами и стар и млад делает это так, как было принято в комедиях 80-х и впоследствии в фильмах Нэнси Мейерс («Отпуск по обмену») или Джеймса Л. Брукса («Лучше не бывает»).
Королева стриминговых ромкомов Эмма Робертс трогательно, в лучших традициях своей тети Джулии, признается в любви. Напоминающий Патрика Суэйзи австралиец Брейси (вместе они классный дуэт, см. «Пара на праздники». — Прим. SRSLY), как ужаленный, мучается от чувственных обязательств. Старая гвардия, едва скрывая улыбку, дрейфует в легком жанре и ловко жонглирует банальностями. Когда в кадре появляется намек на алкоголь, все искренне оживляются — к распитию горячительного располагает хорошая компания. Ветеран ситкомов Майкл Джейкобс работает, как и принято на олдскульном телевидении, без претензий. Сценические рассуждения о простых трудностях пожилых пар в силу возраста интересуют его куда больше, чем романтические терзания молодых. Все в «Знакомстве» пусть и слегка стыдно (как в любой антрепризе), но красиво. Артисты. Интерьеры. Исповеди. Хеппи-энд. Благородная старость. Обязательный вид на Центральный парк в финале.