Такая возможность предусмотрена правилами в случае немотивированного отказа от участия.
Мы об этом даже не думаем. Я видел многочисленные комментарии, появившиеся после его объявления, но в соцсетях можно что угодно услышать. Кто-то яростно набрасывается на Роджера, другие проявляют понимание.
Вообще-то он впервые снялся с "Большого шлема". Судить его за недостаток уважения или расчетливость было бы несправедливо. Я убежден, что он их не проявлял.
В субботу он сдал допинг-пробу, сходил к врачу, встретился с главным судьей турнира – и подписал документ, в котором говорится, что снялся из-за травмы колена. В реальности Роджер просто не был готов играть следующий матч.
Мы говорим о чемпионе, которому 40 лет, который перенес две операции и бросил вызов времени, чтобы вернуться на свой лучший уровень. Если он и может еще выиграть "Большой шлем", то это будет "Уимблдон".
Но даже он не знает, получится ли. Чтобы воплотить эту мечту, ему были нужны матчи. "Ролан Гаррос" стал способом получить практику. И я не считаю его слова о том, что в Женеве и Париже он проверял свое состояние, проявлением неуважения. У него просто не было другого выбора.
Я думаю, что матч с Кепфером сильно повлиял на его физическое состояние. Он не стал об этом говорить, потому что не хочет умалять соперника, но колено наверняка беспокоило. И, наверное, он подумал: "В следующем круге Берреттини, я буду только мучиться. Придется обороняться, дергаться влево, вправо. И будет риск сильно себе навредить".
Я уверен, что утром у него все болело. И я думаю, что в 40 лет и после той подготовки, которая у него была,он просто сказал себе: "Планка стоит высоко. Для меня – слишком. Я могу перепрыгнуть 5,80, но не шесть метров".
Материалы по теме: